По утрам, открывая таблицу с результатами ПЦР, мы видим строки, пламенеющие алым цветом (так маркируется ПЦР +), и за каждой строчкой стоит не только чье-то личное недомогание, но и серьезная проблема для организации всего лечебного процесса.
Со стороны может показаться, что в больнице очень много людей, которые дублируют друг друга.
Действительно, у нас сотни сотрудников - врачей, медсестер и специалистов, но среди них нет запасных игроков. Каждый выполняет важную часть работы, и неплановое убытие любого создает брешь, которую очень сложно заполнить.
Когда таких брешей становится много, заполнение становится невозможным – у нас нет резервных врачей и психологов, которые бы хранились в кладовой и надувались по мере необходимости. Нет и не может быть.
Никто из коллег не хочет болеть, но все хотят продолжать работать и оказывать помощь пациентам.
И я не хочу заболеть. И потому что не хочу, и потому что не имею права оставить свой пост.
Все, что можно сделать превентивно, я делаю: прошла ревакцинацию, усердно соблюдаю меры эпидемиологической безопасности, вношу коррективы в личные планы, чтобы не подвергаться ненужному риску.
Мы перевели часть работы в онлайн формат. Теперь все совещания и рабочие встречи организуются в зуме.
Для примера вчера незаметно сделала коллективное селфи одного из клинических совещаний.
Есть у меня гарантия, что я не заболею?
Увы, нет.
В течение рабочего дня, то есть десять часов кряду, я контактирую с разными людьми: коллегами, пациентами, их родственниками. И нередко на следующий день или послезавтра приходит информация, что мой вчерашний собеседник заболел. Конечно, чаще всего такая информация касается коллег, реже – пациентов и родственников. И дело не в заболеваемости, а в выявляемости.
Получается, что я всегда нахожусь в контакте с носителями омикрона, защищаясь только маской и приобретенным иммунитетом.
Что еще можно сделать для снижения риска?
Для себя я использую один способ - постоянно проветриваю кабинет, а если сказать точнее – держу окном открытым. Даже если на улице минус 10.
Конечно, не всё, а только его узкую створку, но и этого достаточно, чтобы в кабинете было свежо и прохладно.
Эффект зависит от направления ветра: если он дует в мою сторону, то занавеска превращается в парус, подоконник – в сугроб, а я в снегурочку.
Конечно, когда ко мне заходят посетители, и я понимаю, что общение надолго, я ставлю створку на откидное положение (и чтобы не заморозить человека, и чтобы не шокировать его).
Не знаю, до каких значений опускается температура воздуха в моем кабинете, но я привыкла к ней легко, потому что всегда предпочитала замерзнуть, чем вспотеть.
И вот теперь я думаю, чем это грозит.
С одной стороны, в непроветриваемом или в слабо проветриваемом помещении риск подхватить вирус существенно выше, чем на свежем воздухе; а с другой – переохлаждение (пусть даже я его не замечаю в пылу трудового задора) тоже чревато негативными последствиями.
Одежда, в которой я работаю, согреть не может, хотя новые футболки с надписью «московская больница» придают нам спортивный вид.
Легкая спецодежда дает мне право на дополнительные удовольствия, могущие отогреть озябшую душу.
Так что же лучше?
Сидеть в тепле, постоянно общаясь с потенциальными носителями вируса и, не исключено, будучи самой таким носителем, или находиться десять часов в холодном, но щедро проверенном кабинете?
Как по мне, так второй вариант предпочтительнее.
А вы как думаете?
А вы как думаете?
Лучше в тепле, но подхватить вирус
16(14.7%)
Лучше в холоде, но с риском переохлаждения
93(85.3%)
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →