Наверняка, каждому из вас хорошо знакомы такие дни, когда вечером, утомленный огромным количеством успешно выполненных дел, ты ложишься в кровать и испытываешь чувство глубокого удовлетворения собственной эффективностью.
Чтобы лечь с таким приятным чувством, накануне я придумала план, который очень красиво выглядел на бумаге. Утром я планировала зайти на работу, чтобы подписать ряд документов, провести одно короткое совещание и решить вопросы, связанные с пациентами. Вопросы давно находились у меня на контроле, поэтому на их окончательное урегулирование требовалось не более получаса.
Ровно в 10 я должна была выйти из больницы, чтобы аккурат к 10:45 прибыть на конгресс (меня интересовало несколько докладов на двух секциях).
Чтобы не торопиться и сделать все запланированное с удовольствием, я явилась на работу к 8-ми часам. По моим расчетам, в запасе оставалось не менее 20 минут на неспешные сборы и непредвиденные мелочи.
Однако реальная пятница предложила мне иной сценарий.
Ни с того, ни с сего появились внеплановые помехи: бесполезные звонки и опоздания участников совещания (правда, по уважительной причине). В идеальном виде удалось решить только проблемы с пациентами - остальное шло наперекосяк.
Абсолютно не по плану мне пришлось дать короткое интервью. К счастью, телеканал был городским, а эфир – прямым, то есть подключение по зуму и предшествовавшие ему обсуждения отняли минут 15-20.
Потом откуда ни возьмись появился еще один документ, требовавший тщательного изучения, а следом за ним – еще один и письмо с надеждой на скорый ответ. И всё это – в придачу к тем заботам, которые уже были.
Думаю, что не только у меня голова напоминает «Дом Советов». Или я ошибаюсь?
В моем сознании постоянно крутятся какие-то обязательства: написать рецензию, согласовать регламент, доделать презентацию, обзвонить спикеров, передать списки, обсудить проект, запросить информацию, подготовить ответы, изменить расписание, проверить истории (и это не развлекательные stories в инстаграме, а описание того, как человек дошел до своего недомогания, и что теперь с этим делать) и прочее в том же духе. Они меня не тяготят, но держат в тонусе. У вас так же?
Иногда я отключаю режим планирования и откладываю всё без исключения «до завтра», но – не в эту пятницу. В эту пятницу мне надо было во что бы то ни стало выйти с работы в 10, но вышла я только в полдень с ощущением, будто отработала полный день…
Стоит ли говорить, что к моменту моего появления на секции интересовавшие меня доклады уже прозвучали?
Правда, в дороге я не проявляла никакой спешки, потому что нестись, высунув язык – это неприемлемо.
Причем у организаторов конгресса тоже не всё шло по программе: выступления сдвигались по времени из-за отсутствия некоторых докладчиков, дискуссии затягивались там, где это никто не ожидал, и отменялись там, где были запланированы.
Последним нюансом, решившим судьбу дня, стало безмасочное окружение.
Дело в том, что масочный режим во многих местах давно стал фикцией, и сидеть, сдвинув маску на подбородок – обычная современная практика. Я перестала сетовать на этот счет и стараюсь с пониманием относиться к данному проявлению безответственности, но, когда человек снимает маску и начинает раскатисто чихать и кашлять, моя толерантность едва проходит проверку на прочность.
После того, как сидящие поблизости участники конгресса чихнули в тридцать третий раз, я вышла из зала, решив, что мое здоровье не менее важно, чем мои знания о восстановлении здоровья пациентов.
И вот я уже у Александровского сада, к которому меня привели ноги (несомненно, в содружестве с головой), а через четверть часа – на станции, которую люблю больше всех станций на свете.
Несмотря на хмурую погоду, которую можно с полной уверенностью назвать непогодой (к тому же она продолжается четвертый или пятый день), первое, что я вижу на выходе – красота.
Чтобы дойти до родного дома и любимого парка, мне не нужны ни планы, ни карты. Этот маршрут я могу пройти с закрытыми глазами, но предпочитаю идти с открытыми, чтобы в полной мере насладиться своим счастьем.
Час назад я сидела в зале, полном кашляющих граждан, и вот я здесь – на берегу прекрасного пруда, окруженная нежной тишиной и совсем другой жизнью.
Вот они – ивы, по которым в детстве так весело было лазать. Они окрепли, как и мы.
Здесь все меняется и остается неизменным…
На берегу Нарышкинского пруда есть очень удобные настилы. На них можно полежать с книжкой или посидеть, отдавшись своим мечтам.
Я же предпочитаю использовать их в более практичных целях.
Как человек, придерживающийся диеты, я в любой момент не прочь подкрепиться. Удачно, что в сумке лежит ланч, взятый из дома на работу.
Несмотря на то, что омлет давно остыл, на берегу пруда он кажется особенно вкусным.
Быть в Филевском парке и не спуститься к родной речке – нет, это невозможно.
Мой «Дом Советов» плотно закрывает двери, и в полной безмятежности я шагаю по ступеням. Совершенно одна.
В будни здесь очень мало отдыхающих – только молодые папы, выставленные на прогулку с младенцами, и единичные бездельники типа меня.
Пользуясь счастливым случаем, я иду вперед без всякого плана, ведомая любопытством и загадочностью ландшафта.
Как я люблю эти тропинки, знакомые с детства!
Не думаю, что ностальгические переживания являются определяющими. Те, кто бывает в нашем парке в первый раз, испытывают те же восторженные чувства.
Я перешагиваю через упавшие деревья, слушаю пение птиц, вдыхаю ароматы осеннего леса и даже нахожу грибы и цветы - последние, осенние…
У реки, как всегда, еще тише, чем в парке. Кажется, что вода поглотила все звуки и заполнила все пространство безмолвным небом.
Я сижу на набережной, не глядя на часы, не размышляя ни о прошлом, ни о будущем, и не чувствуя ничего, кроме умиротворения.
Суматошное утро с бесконечными звонками и кашляющим конгрессом кажется мне частью далекой жизни, не имеющей к текущему моменту никакого отношения. Я сижу одна в огромном парке, на берегу большой реки и ощущаю великий контраст между этим местом и всем, что находится за его пределами…
Между тем потихоньку начинает смеркаться, и мне пора возвращаться наверх.
И тут меня озаряет идея, которую я немедленно решаю воплотить в жизнь.
Я иду в наше почтовое отделение – то самое, в которое мы постоянно ходили с бабушкой, покупаю открытку и отправляю ее маме, вложив в конверт кленовый листик из нашего парка.
Надеюсь, письмо долетит до адресата, но на всякий случай в качестве обратного адреса указываю домашний, а не Большую Филевскую улицу.
Вот такой непутевой вышла минувшая пятница. Непутевой – на первый взгляд; а на второй и последующие она стала прекрасным днем, который хочется сохранить в памяти.
И отдельное спасибо тем, кто своими катаральными проявлениями спугнул меня с конгресса. Если бы они сидели в масках или, проявив сознательность, воздержались от посещения мероприятия, у меня не случилось бы такой чудесной пятницы и таких замечательных впечатлений.