Однако считается ли такой гардероб «бедным»?
В детстве я выглядела примерно так же, как мои сверстники, хотя и тогда существовали дети, чьи родители имели доступ к дефицитным товарам и желание демонстрировать свои возможности.
Посмотрите, как одеты идеальные дети с художественной открытки «Веселые ровесники» 1972 года - примерно так же, как я и мои подружки.
Меня никогда не стремились сделать предметом гордости и нарядить как куклу, и, возможно, поэтому я никогда не считала одежду главной частью имиджа. Умение вести себя сообразно ситуации – да, это важно. А вот наряду достаточно быть чистым и подходящим по стилю и размеру.
В нашем советском детстве одежда четко дифференцировалась на девичью и мальчиковую. Смешивания полов в этом смысле не допускалось, и перепутать мальчика и девочку тогда было невозможно. Во всяком случае, если речь шла о детях старше младенческого возраста.
Хотя и здесь очевидно, что в коляске – девочка Оля.
Разделение одежды (а также игрушек) по полу не считалось дискриминационным и, честно сказать, я до сих пор не понимаю, как розовая шапочка может ущемить человеческое достоинство девочки, а предложение коротко постричься – нанести психическую травму мальчику.
Психически здоровые дети не рождаются бунтарями, которые во что бы то ни стало стремятся выглядеть как лица противоположного пола. Ребенок усваивает правила взрослых, и между жесткостью и попустительством есть золотая середина.
Вот я и Филипп, мой приятель. Мне - пять, ему – шесть, и мы празднуем день рождения Сережи, еще одного приятеля, которому исполняется шесть лет.
Очевидно, что каждый из нас одет в соответствии с гендерными традициями.
Это плохо?
А здесь запечатлена аналогичная ситуация, но четырьмя годами раньше. Нам с Сашей (тоже мой приятель) по два года. Точнее - ему исполняется два, а я младше на полтора месяца. Ни у кого не возникает сомнений, кто тут девочка, а кто мальчик, правда?
Меня одевали как всех девочек - в платья и пальтишки, но сейчас я редко ношу и то, и другое.
Даже здесь, где у меня весьма разухабистый вид, я не в куртке, а в пальто.
Поскольку юбочки, майки, сапожки и рейтузы не покупали, а доставали, дети оставались в стороне от этого процесса.
Я не припомню ни одной ситуации сравнения детей по одежде, как и не помню капризов или зависти по этому поводу. Нас одевали тепло (порой даже кутали), но мы принимали это как должное.
Не знаю, какие требования по поводу детского дресс-кода предъявлялись воспитателями, но без панамки сверстников я не видела. В детстве у меня сложилось впечатление, будто солнце так и норовит нанести всем неокрепшим головам свой сокрушительный удар.
Несмотря на то, что никакого изобилия одежды не было, и ткани не обладали водо- и грязеотталкивающими свойствами, я не припомню, чтобы взрослые ограничивали мою активность ради сохранения чистоты одежды. «Не ходи», «не лезь» - ничего подобного в моем детстве не было, правда, я всегда была склонна к аккуратности.
Разумные ограничения, конечно, были. Не думаю, чтобы мама осталась равнодушной, если бы я вздумала поедать песок.
Сейчас принято ставить в пример вседозволенность и отсутствие ограничений, которые призваны развивать у ребенка познавательную активность и независимость. Молодые мамы с восхищением рассказывают и показывают, как их чадо наелось снега и вымазалось в грязи.
С одной стороны, это очень правильно – не делать культа из чистоты и предоставлять ребенку свободу.
С другой – важно не упустить момент, когда малышу пора начинать усваивать социальные нормы, делающие приятной не только его жизнь, но и жизнь с ним.
Однако «теория свободы» появилась не сегодня, и 50 лет назад меня тоже никто не ограничивал. Своей свободой я пользовалась умеренно, поскольку меня не влекло в грязь и нечистоты.
А для того, чтобы я могла изучать окружающий мир без ущерба чистоты одежды, мне просто одевали фартук. Фартуки в советские годы носили и маленькие дети (когда занимались потенциально грязным делом), и хозяйки.
У меня было достаточно, но не много одежды.
Донашивать вещи за теми, кто из них вырос (необязательно родственниками) было само собой разумеющимся, и я думаю, что донашивание свидетельствует не о бедности, а о разумном потреблении, к которому мы все так отчаянно стремимся.
Все мои коляски, игрушки, платья, шубки, колготки и туфельки прожили не одну жизнь, и это очень хорошо. Меня нисколько не удручало, если вещь была не новой, и я легко расставалась с одеждой, если была ее первой владелицей.
Одеваться по регламенту, то есть учитывать особенности места, в которое ты идешь, мне было совсем нетрудно. Я знала, что в театр и на прогулку нельзя одеться одинаково, а если меня поведут в гости, то тугие косички и бархатное платье обязательны. Это платье может надеваться на протяжении нескольких лет, становясь все короче и короче, но то, что для каждой ситуации существует подходящая и неподходящая одежда, было очевидно.
Эталонный гардероб девочки 1970-х годов был у картонной куклы Наташи.
Любая из нас смотрела на ее наряды как на образец стиля, и ассортимент изделий может красноречиво рассказать о том, чем была наполнена кукольная жизнь.
Из всего, что имелось в гардеробе у Наташи, больше всего мне нравился голубой плащ и темно-зеленое байковое платье, предназначенное для дома.
А вам?
У Наташи все было покупное, а значительная часть моих вещей была сшита мамой и связана бабушкой, но об этом – в следующий раз.