Действительно, есть основания полагать, что причиной суицида Владимира Маяковского были глубоко личные переживания, и то, за что миллионы людей сражаются до последнего вдоха – простая физическая жизнь, оказалось ему ненужным. От принятия весьма взвешенного решения (предсмертная записка была написана за два дня до самоубийства) его не удержали ни желание увидеть будущее, ни ответственность перед настоящим и прошлым. Например, перед малолетними детьми, которые у него были.
Впрочем, отцовской ответственностью поэт никогда не отличался, и как любой безответственный родитель в последние часы и минуты жизни меньше всего он думал о своем потомстве. О женщинах – да, думал и переживал, а вот о детях – увы…
У Владимира Владимировича Маяковского было двое внебрачных детей (внутрибрачных не было). Это было странное, по сегодняшним меркам, время, когда для многих семейных пар супружеская измена была нормой. Не думаю, чтобы мужья резко утратили собственнические чувства по отношению к своим женам, но то, что такая модель поведения стала допустимой – факт.
Первый ребенок Маяковского, сын Никита-Глеб, был рожден в 1921 году Елизаветой Лавинской - женщиной, состоявшей в законном браке. В духе того времени, Елизавета называлась Лилией (менять имена было модно).
Никто никого не дурачил: муж Елизаветы знал, что он не является отцом ребенка, Маяковский знал, что у него родился сын, и ребенок тоже знал, кто ему папа, а кто – отчим. Какие эмоции испытывали все участники этой истории, известно только им. Мы можем лишь строить догадки.
Когда 14 апреля 1930 года биологический отец Никиты покончит с собой, его фактический отец, Антон Лавинский, изготовит для погибшего гроб. В нем поэт три дня пролежит в клубе писателей, а затем отправится в свой последний путь по главным московским улицам. Интересно, какие чувства испытывал мастер, делая гроб для любовника своей супруги и отца своего ребенка?
Любвеобильность и склонность менять спутников жизни сын, возможно, унаследовал от своего отца, но не исключено, что эта особенность была простым продолжением семейной истории.
Вторым ребенком Маяковского была девочка, которую родила еще одна Елизавета. Свое настоящее имя Елизавета Петровна поменяла на Элли. Если бы не мертвая хватка другой дамы, Лилии Брик, не исключено, что поэт женился бы на своей возлюбленной. Нет, не потому, что она была беременна – просто из нежных чувств. Однако брак не состоялся, и в 1926 году Елизавета родила дочь, которая так же, как и первый ребенок Маяковского, получила фамилию мужа своей матери.
Как и далекий брат, девочка знала, кто ее отец. Она прожила очень долгую жизнь (90 лет) и выполнила завещание своей матери, умершей в 1985 году: в ходе визита в Россию она похоронила часть ее праха рядом с могилой Маяковского на Новодевичьем кладбище.
Кстати, сам поэт не сразу оказался на главном погосте советской державы. Сначала урна с его прахом стояла в колумбарии Донского кладбища (Маяковский был одним из первых советских граждан, чье тело кремировали), и лишь спустя 22 года его перенесли в более престижное место.
Думаю, что в апреле 1930 года, читая строки некролога, никто не задумывался о человеке, смотревшем с журнальной страницы. В нем видели борца за дело рабочих, который был нелепо сломлен личной трагедией. А ведь именно личные трагедии, а не общественная борьба, определяют если не все, то - самое главное.