Разумеется, конференция не была посвящена ни радости, ни счастью, ни удовольствиям. И даже доклад, в котором прозвучали эти слова, не был им посвящен, но фраза, брошенная почти случайно, привлекла мое внимание и побудила к размышлениям.
Из нее следует, что мы не должны препятствовать человеку в его стремлении к счастью (вероятно, в том контексте, в котором он сам себе это счастье представляет), однако считать себя обязанными помогать ему в достижении цели и испытывать чувство вины при ее недостижении нам не стоит.
Значит ли это, что в отношении несчастливых людей не надо проявлять сочувствия? Не знаю.
Но вообще мне нравится такой деятельностный подход, который делегирует ответственность за счастье его потенциальному обладателю, предотвращает социальный паразитизм, утверждает главенство личной инициативы и целеустремленности. Ведь в противном случае, если человек будет считать, что другие обязаны обеспечить ему счастливую жизнь, он перестанет стараться, не сможет оценить имеющееся в полной мере, займет потребительскую позицию. Собственно, мы с этим постоянно сталкиваемся.
В то же время если общество полностью дистанцируется от личности, заявив, что до личного счастья обществу нет никакого дела, человеку будет сложно добиться успеха. Признание правомерности стремления к счастью косвенно возлагает на общество обязанность содействовать процессу (или хотя бы не препятствовать ему), создавая ряд условий, благоприятствующих продвижению к задуманному.
А вы как думаете?