По этому поводу, наверняка, состоится брифинг (локация уточняется), но я хочу задать вопрос: как во всем этом разобраться простому гражданину, который владеет только родным языком, и этим языком не является английский?
А разобраться во всем этом очень просто – надо спросить зятя, в совершенстве владеющего иностранными языками. Во всяком случае, я всегда поступаю именно так, когда слышу слово с английской генетикой.
Призывы заменять слова иноязычного происхождения синонимами, произрастающими из родной земли, представляются мне капризами. Если борцы за чистоту языка хотят и дальше говорить «по-своему», им стоит озадачиться не подбором синонимов, а разработкой таких идей, которые будут тиражироваться по миру и восприниматься как русские.
Пока мы шагаем вслед за другими, нам придется довольствоваться ролью попугая, который подходит к ресепшн, выслушивает промоушн из уст иностранного мерчендайзера и, глубоко неудовлетворенный жизнью, уходит в тотальный дауншифтинг.
Практически любая замена понятия приводит к искажению смысла. Вот, например, тот же коворкинг – это же не только рабочее пространство, в котором одновременно работают разные люди (коллективный офис), но и целый подход к организации труда.
Или дауншифтинг – не только отказ от карьерных амбиций и жизнь под лозунгом, который является девизом моего блога, но и система ценностей, и определенное устройство быта, и сочетание аскетизма с приоритетом желаний, и многое другое, что сложно описать другим (русским) словом.
Резюмирую: заимствования – полноправная часть современного языка, отражающая не столько языковые процессы, сколько развитие социальной практики. Они не могут вызывать раздражение, если мы вспомним, как много иноязычных слов ассимилировались и перешли в разряд общеупотребительных.
Возможно, стоит задуматься над тем, почему по миру бродит мало исконно русских слов, хотя устраивать соревнования между языками – пустое занятие.
Как вы относитесь к большому числу заимствований?
Как вы относитесь к большому числу заимствований?