Это - естественная реакция любого руководства на появление посторонних, приехавших «познакомиться с работой», но она всегда вызывает у меня чувство неловкости: хочется стать меньше, тише и незаметнее, чтобы не вызывать суеты и беспокойства хозяев.
Да, когда мы приезжаем в интернат (не внезапным десантом, а после культурного предупреждения), перед нами разыгрывается в некотором роде спектакль: во всех кабинетах кипит работа, все воспитанники вовлечены в лечебно-развивающий процесс и т.д. Иногда из закромов достаются новые покрывала и коврики.
Это не значит, что в другие дни кабинеты пустуют, а дети предоставлены сами себе. Нет. Просто все идет своим чередом, без такого напряжения и восторга.
Все эти масштабные активности являются частью приема посетителей и напоминают усилия хозяев, которые вешают в ванной белоснежные полотенца и вытаскивают из серванта сервиз, чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями.
Люди готовились – наглаживали воротнички, натирали паркеты, намывали окна – и в этом нет ничего ненормального.
Уличать директора и персонал в том, что «вы все это только к нашему приезду устроили», неэтично и бессмысленно, поскольку опытный взгляд легко отличит суетливые действия в связи с приемом от той обстановки, которая царит в интернате в обычные дни.
Есть приметы, по которым можно легко узнать, как живет интернат в будни. Запахи, которые впитываются в стены и не могут быть уничтожены «для проверки», едва уловимые движения детей при приближении к ним руки взрослого, щетина зубных щеток и зубчики расчесок, упитанность воспитанников, которую невозможно наверстать за неделю ожидания гостей, наличие или отсутствие пролежней у лежачих пациентов и многое, многое другое.
Да, мы с коллегами смотрим образцово-показательные выступления, но основные выводы делаем, деликатно заглянув под одеяльце или в туалетную комнату.
Я понимаю, что накануне нашего визита руководство прорабатывает с сотрудниками наш маршрут и устраивает все таким образом, чтобы «по ходу движения колонны» повсюду бурлила жизнь. Я понимаю, и поэтому с благодарностью и сочувствием смотрю на всех, кто вынужден формировать у нас позитивное впечатление.
Мы смотрим все, что для нас приготовлено, а потом, спустя несколько часов нормальной работы (осмотра детей), мы садимся и начинаем спокойно разговаривать. Никакого напряжения и выправки «во весь фрунт» уже нет. Появляются люди - добрые, отзывчивые и милосердные, которые за скромную зарплату пытаются сделать все, что позволяет государственный бюджет.
Люди, от которых дети не шарахаются, а к которым доверчиво прижимаются.
Люди, которые не демонстрируют свои синяки, полученные от воспитанников в припадке их злости, а пытаются оправдать агрессивное поведение пациентов.
Люди, которые знают о каждом из этих непростых детей такие подробности, которые порой не услышишь от биологических мам и пап.
Люди, которые, рассказывая о своих подопечных, говорят «мы пописали» и «мы так сердимся».
Визитеры приезжают и уезжают, а интернат живет своей жизнью, как любое человеческое сообщество. Является ли эта жизнь ужасной и отвратительной? Или она – лучшее, что может быть сделано для таких детей?
Об этом в следующий раз.
