Просыпаясь, иногда я играю в совершенно невинную, но очень увлекательную игру. Исходное положение, которое нужно для нее занять – лежа. Собственно, специально занимать это положение не нужно – достаточно просто продолжать лежать с закрытыми глазами.
Вернувшись в ясное сознание после приятного ночного отдыха, но оставаясь в горизонтальном положении, я представляю, что проснулась не в своей уютной квартире в центре Москвы, а, например, в такой же квартире, но – в центре Хельсинки. Или на окраине Берлина. Или в загородном доме, окруженном тенистой лужайкой. Или еще где-нибудь (место задаст фантазия). Представить можно все, что угодно – от Кенсингтонского дворца до домика на дереве.
По сути, физические ощущения, возникающие при пробуждении как во дворце, так и в лесной избушке, очень похожи, если мы живем в комфортном температурном режиме и следим за своим постельным бельем. Различия начинаются после открывания глаз: мы видим ближайшие предметы, слышим звуки, опускаем ноги, испытывая стопами определенные ощущения, и вступаем в совершенно разные образы жизни, которые определяются нашим статусом и местом. Однако момент пробуждения – между сном и началом нового дня – одинаков во всех ситуациях, и он значительно сокращает разницу между тем, что кажется нам совершенно разным.
Итак, я лежу и фантазирую, что вокруг меня – Берлин, или Хельсинки, или Московская область и т.д.
Насколько сильно поменялись бы мои ощущения? Безусловно, различия всегда можно найти (даже между пробуждениями в одной кровати, но в разные дни), но можно ли считать их определяющими? Так ли сильно отличается первый час дня человека, который проснулся на Якиманке, от первого часа дня человека, проснувшегося на улице Карла Маркса города Краснобрюшинска? Нет. Отличия возникают не из географии, а из настроя. И на Якиманке можно вскочить в раздраженном состоянии, развести растворимый кофе в чашке с трещиной и начать ненавидеть весь мир сразу, как прозвенит будильник. Пробуждение в центре престижного города или в главной спальне королевской резиденции ничего не гарантирует – ни счастья, ни радости, ни полета души, и при желании в любом месте можно жить по-королевски. В любом случае на завтрак мы съедаем одно-два яйца – независимо от того, являемся королевами или обслуживающим их персоналом.
Когда я нафантазируюсь настолько, что говорю мужу о необходимости прикупить маленький таунхаус на Новой Риге или большой дворец в Старой Англии, муж соглашается с любым моим предложением, замечая, что ему нужны «только кровать и телевизор». Разумеется, в этот момент он забывает, что, кроме кровати и телевизора, ему нужны свежая сорочка и контора, которой можно управлять, но в целом мой муж прав: большинству мужчин нужно намного меньше, чем осчастливившим их женам.
Куда бы человек не перебирался, он привозит с собой тот образ мыслей, который неизбежно определяет его образ жизни, и если он вознамерился быть счастливым, то никакие внешние условия ему не понадобятся.