О фудшеринге я знала мало, об участниках этого движения – еще меньше, потому меня заинтересовала лекция на эту тему, тем более, что она была запланирована в ближайшем саду.
И вот наступило воскресенье.
И полил сильный дождь.
И возникли сомнения относительно целесообразности выхода на улицу.
Я рассуждала так: «А вдруг все испугаются непогоды и не придут на лекцию? Это очень некрасиво по отношению к лектору!».
Муж рассуждал по-другому: «В дождь надо сидеть дома».
Нюрочка молчала, но, прижавшись к мужу, демонстрировала поддержку его точки зрения.
Решающим стало расстояние: я подумала, что ради приличия мне не составит никакого труда прогуляться восемьсот метров под зонтом. Согреваемая надеждой, что в такой ливень в сад не придет даже лектор, я стала собираться…
Первое открытие воскресенья: чтобы промочить ноги насквозь, восьмисот метров не надо – достаточно пятидесяти! (Второе: муж иногда бывает прав).
В залитом дождем саду нас было двое: я и зонтик. Моя надежда на отмену «урока» забрезжила с новой силой.
Однако на открытой веранде, где должна была состояться лекция, обнаружился замерзший лектор – женщина 40+ лет, и организаторы мероприятия. Не знаю, чему бы я на их месте обрадовалась больше: полному отсутствию слушателей или явлению в виде одной тетушки типа меня.
Я осторожно предложила подождать еще пять минут (ждать больше было рискованно) и ограничить мое знакомство с фудшерингом ссылками на литературные источники, но ведущая и организаторы заверили, что для них важен каждый слушатель (то бишь – я, поскольку других ушей поблизости не было).
Мы отыскали сухие стулья и уселись на открытой веранде, усердно улыбаясь друг другу.
Буквально сразу обнаружилась новая неприятность: дождь так рьяно колотил по крыше, что услышать можно было только обрывки фраз, которые, продолжая улыбаться, выкрикивала лектор.
Общим решением мы переместились в соседнее помещение – не большую, но теплую кофейню. Лекция началась…
Я добросовестно выслушала всё о спасении еды, которой грозит гибель на помойке, и о грядущей экологической катастрофе, вероятность возникновения которой прямо пропорциональна числу десертов, которые могли бы быть слопаны, но попали под утилизацию. Рефреном звучал тезис: доступ к ресурсам можно получить без денег. Доказательством свободного доступа служил личный опыт лектора, которая начала штурмовать ресурсы с путешествия автостопом и бесплатного проживания на морских курортах. Сервис «отдам даром» стал местом, в котором она полностью удовлетворяет свои материальные потребности (думаю, что не только материальные, поскольку за всем этим стоит глобальная неуверенность в себе).
Система фудшеринга проста: на основании договора между поставщиком (магазином, рестораном, пекарней) и фудшеринговой компанией в определенный час в магазин, кафе, пекарню являются волонтеры (они называются «фудсейверы») и забирают всю еду, которая не может быть продана. Эту еду они частично забирают себе, частично – передают друзьям, знакомым и всем желающим.
Так предотвращается глобальная экологическая катастрофа.
Я внимательно смотрела на лектора и пыталась понять причины, побудившие человека с высшим образованием перестать использовать «для доступа к ресурсам» свою профессию. Лектор призналась, что возможность питаться дармовыми продуктами является для нее очень важной. По ее мнению, «все, кто пережил девяностые», сохранили тревогу в связи с возможной нехваткой еды и потому не допускают ее утилизации (правда, возникает вопрос: кто заполняет помойки? неужели только те, кто девяностые не пережил?).
Как это часто бывает на лекциях, меня побуждали задавать вопросы. Единственный уточняющий вопрос, который я задала: «Что является Вашим основным мотивом: спасение еды или спасение людей?». Ответ меня не удивил… Посторонние люди в данной цепочке являются лишь инструментом, который создает иллюзию гуманитарной деятельности.
Хочу заметить, что я считаю правильным рациональное потребление, при котором человек приобретает и производит столько, сколько может употребить. Однако у меня создалось впечатление, что фудшеринг – это не только стратегия потребления. Это – образ жизни, к которому приходят люди определенного типа. На мой взгляд, использовать безденежный доступ к ресурсам могут те, кто не в состоянии по объективным причинам оплатить эти самые ресурсы.
Мне кажется, что более честной и правильной является такая позиция: человек получает без оплаты доступ к ресурсам (например, ест списанные булочки), но, в свою очередь, представляет собственные ресурсы другим людям так же без оплаты (бесплатно раздает результаты своего труда). В таком случае я соглашусь, что речь идет о принципиальной гуманитарной позиции, а не о таком некрасивом явлении как «любитель халявы».
Если бы я была «директором всей еды», я бы стала перерабатывать все излишки в корма, которыми можно насытить животных, не имеющих возможности обеспечить свое пропитание. Но это – моя обывательская позиция, далекая от высоких гуманитарных мотивов.
А как вы оцениваете фудшеринг?
Как вы оцениваете фудшеринг?
Фудшеринг – это благородное дело, направленное на поддержание экологии
12(16.2%)
Фудшеринг – это благородное дело, направленное на социальную поддержку неимущих
29(39.2%)
Фудшеринг – образ жизни «халявщиков», которые маскируются под благородных спасателей
33(44.6%)
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →