Пару месяцев назад одна журналистка обратилась ко мне с просьбой написать статью в форме ответов на вопросы. Тема, которая была предложена к обсуждению, мне хорошо известна – психология развития ребенка (я как-то писала вскользь об этой работе, которую можно уверенно назвать волонтерской). Не могу сказать, что меня очень заинтересовали вопросы, на которые предстояло дать развернутые ответы, но…
Валентина (назовем ее так) сразу обозначила объем статьи и сроки - довольно сжатые. Не владея навыками отказа, я согласилась выполнить работу быстро и качественно, то есть в соответствии со всеми ее пожеланиями.
Валентина прислала мне двадцать вопросов, указав в пожеланиях, что ответ по каждому пункту должен быть максимально подробным, чтобы в дальнейшем редактор мог выбрать наиболее удачные фрагменты. На все размышления и творческие поиски у меня было три дня: с вечера пятницы до утра понедельника. Составив себе примерный график, я принялась писать…
Валентина попросила высылать ей готовые части статьи «для корректировки», что я исправно делала. Подбадриваемая напоминаниями о том, что писать надо «побольше», в субботу я настучала около двадцати тысяч знаков, чем порадовала свою заказчицу.
Мой муж совершенно не удивился, что в выходные я увлечена бесплатным трудом на благо будущих читателей, а вот подруга, которая тоже регулярно общается с журналистами, неожиданно высказалась скептически: ты вот сидишь стараешься, а эта Валентина потом опубликует материал под своим именем.
В понедельник я отправила домашнее задание, выполненное в полном объеме, на проверку.
Валентина высказала удивление в связи с тем, что присланный текст практически не нуждался в корректировке, и пообещала предоставить мне на утверждение окончательную версию нашей статьи.
Окончательная версия оказалась в несколько раз компактнее исходной, но в целом меня все устроило, если не считать синтаксических неточностей, на которые я деликатно намекнула в ответном письме.
«Со знаками препинания у меня все хорошо, главное, чтобы фактура была верной», - ответила Валентина. Ну, по фактуре у меня никаких замечаний не было. Фактура очевидно удалась, хотя я так и не поняла, что это такое.
Прошел месяц. О статье я совершенно забыла, пока моя подружка не напомнила о том, что результатов работы я пока не видела.
- Ну, что? Опубликовали твои труды?
- Не знаю, я не спрашивала.
- Что значит не спрашивала? Они сами должны были тебе прислать журнал!
Поскольку журнал мне не присылали, я снова забыла о статье.
- Я стопроцентно уверена, что всё уже опубликовано, но – без твоей фамилии! Пиши этой журналистке! Пусть объяснится!
Раздумывая над тем, как будет выглядеть мой вопрос, через три дня я все-таки решилась написать Валентине…
Половину ночи со вторника на среду я не спала, подбирая слова для вопроса…
В ночь со среды на четверг я спала нормально, восполняя беспокойство прошлой мятежной ночи…
С четверга на пятницу уснуть мне мешало отсутствие ответа и две неприятные мысли: Валентина считает меня капризулей и жадиной (1), подружка права (2).
- Ну, что? Она тебе ответила?
- Пока нет.
- И не ответит! Ей просто нечего сказать! Статья скорей всего вышла под чужим именем! Пиши редактору!
Писать редактору для меня сродни писать президенту, поэтому я не поспала еще с четверга на пятницу и отправила Валентине повторное письмо.
В воскресенье Валентина ответила! Оказалось, что она была на отдыхе, а теперь, вернувшись в Москву, готова привезти мне пару экземпляров сентябрьского журнала с моей статьей!
Так безмятежно и радостно, как с воскресенья на понедельник, я не спала давно.
Все-таки доверять людям – полезно для сна и настроения. В четверг у меня будет журнал, который я с удовольствием подарю своей подружке на память о выводах, сделанных этим летом.