Самое невнятное объявление, которое больше похоже на шипение и гудение, чем на членораздельную речь, но сделанное на русском языке, воспринимается мной точнее, чем четко произнесенная фраза на английском (говорить со мной на остальных языках совершенно бессмысленно).
Однако падение языкового барьера территориально совпадает с появлением других барьеров - например, культурного. Несмотря на то, что языковая среда становится совершенно прозрачной, какая-то невнятная муть возникает в понимании мотивов поступков отдельных личностей и некоторых традиций.
Например, для меня остается загадкой, почему у нас так тщательно всё контролируют и проверяют, а порядка при этом не прибавляется.
Простой и наглядный пример - проверка проездных документов. Во время нашего последнего путешествия мы многократно ездили на поездах и плавали на кораблях, приобретая билеты заранее. Их проверка осуществлялась везде только один раз - либо мы показывали билеты при посадке, либо - кондуктору внутри вагона. Всякий раз нам улыбались и говорили «спасибо». При высадке с парома или выходе на железнодорожной станции не требовалось предъявлять билеты уполномоченным лицам или прикладывать их к каким-либо сканерам. Выходя из вагона, можно было двигаться хоть налево, хоть направо - в любом направлении, а не только туда, куда чья-то рука направляет толпу.
Перемещаясь по европейским странам, паспортный контроль мы прошли только один раз - следуя из Швеции в Финляндию (по прибытии в Хельсинки). Никакого осмотра и ощупывания багажа, никаких металлоискателей и сдвинутых бровей контролеров не было ни на одном вокзале и ни на одном терминале. Путешественники спокойно входили в здания, отыскивали на табло нужный маршрут и свободно проходили к местам посадки.
В Петербурге мы тоже воспользовались электропоездом, следовавшем до Царского села. Сначала через рамку металлоискателя пропустили наши тела и мою крохотную сумочку, затем мы приложили билеты к сканеру при входе на перрон (предварительно дважды миновав строгих наблюдателей), далее в пути нас проконтролировали контролеры, но и этих трех барьеров оказалось недостаточно! При выходе на станции Царское село мы снова (!) прошли через турникеты, открывающиеся после прикладывания билета к сканеру. Разумеется, обратный путь сопровождался таким же четырехкратным контролем.
Все эти физические препоны и ограждения, которые создают толпы и задают направление их движения - для чего они? Чтобы обеспечить безопасность и порядок или создать впечатление заботы о них? Ни в Стокгольме, ни в Берлине, ни в Хельсинки, ни в других европейских городах, которые мы посетили, ничего подобного нет, однако безопасность и порядок благополучно существуют без всяких оградительных сооружений!
Я понимаю, что бывают ситуации, когда необходимо ввести временный запрет. В таком случае, на мой взгляд, надо вывесить объявление или донести до пользователей информацию.
Вот наглядный пример того, как на несколько часов было перекрыто автомобильное движение на нескольких улицах Хельсинки:
Никаких многотонных грузовиков, выставленных поперек проезжей части, или бетонных блоков, сдвинуть которые не под силу даже исполину - просто знак, понятный каждому автолюбителю.
Месяцем ранее подобную картину мы наблюдали на одной из главных магистралей Берлина: регулировщик просто указывал жестом, что дорога перекрыта.
Я думаю, что физические барьеры создают множество неудобств, провоцируя образование очередей, толп и массового беспокойства, а вот то, ради чего они воздвигаются, никак от них не зависит. Барьеры и ограждения, возникающие на каждом шагу, формируют атмосферу полуосадного положения, вызывают недоверие обывателей друг к другу, обеспечивают занятость охранных служб и создают благоприятные условия для карманных краж. Способствуют ли они безопасности - я не знаю.
Предупредить столпотворение и безбилетный проезд можно, используя методы наших европейских соседей. Надо просто поинтересоваться у них, как им удалось решить тот вопрос, с которым мы никак не можем справиться.
Возвращаясь к запеву, еще раз порадуюсь тому, что языкового барьера больше нет! Слово «нельзя», произнесенное с любой интонацией и четкостью, я понимаю прекрасно, а вот как «нельзя» по-английски, я не имею ни малейшего представления…
