Вот, например, дома у нас живет такая троица.
Ничего особенного – только настроение (для масштаба – кофейное зернышко)
Но сегодня не о доме. Сегодня о настоящем искусстве – о живописи деталей.
Вот прелесть №1 – Натюрморт с вишнями и сыром. Йозеф Плепп, 1632 год!
Для швейцарской школы живописи характерен классический натюрморт, застывший в своей неподвижной сбалансированности. Разумеется, и здесь присутствует моральный символизм классического «завтрака»: гвоздика (смерть Христа), хлеб, вино и нож (Евхаристия), плоды (грехопадение), сыр (пища, разрешенная во время поста). Все на местах, конечно, но - муха! Она явно не собирается сидеть тут до обеда. Возможно, она и символизирует зло, однако каждому понятно: муха привлечена запахом сыра и стремится приблизиться к интересующему ее объекту. Плепп добавляет в классический натюрморт муху, и натюрморт оживает. Вот она – сила детали! Почти 400 лет просидела эта муха, но скоро она точно взлетит.
Прелесть №2 – Отправление на охоту. Филипс Вауверман, 1650-е годы
Получивший популярность при жизни этот нидерландский художник умел писать лошадей и охотничьи сцены. И здесь мы видим почти героическое полотно, в центре которого - всадник. Видим, пока не опускаем взор чуть ниже – на какающую собачку. Такая милая житейская деталь, придающая героизму долю иронии.
Такой же прием использовал в 1665 году в картине Охотники с собаками Людольф де Йонг.
Прелесть №3 – Деревенский праздник. Лукас ван Фалькенборх, 1580-е годы
Высокая линия горизонта, нагромождение скал, изображенных во всех каменистых подробностях - все это весьма характерно для нидерландской живописи конца 16 века. Мы странствуем взором по центральной части картины, видим группу благородных граждан, затем – участников деревенского праздника. Однако среди всеобщего народного ликования мы замечаем в левом углу картины этих товарищей
Вероятно, сын и жена поспешно уводят с мероприятия главу своего семейства, который больше не в силах выносить собственное праздничное настроение.
Прелесть №4 - Утро молодой дамы. Франс ван Мирис I (Старший), 1660-е годы
На небольшом по формату полотне изящно и необыкновенно тщательно выписаны все детали. Перед нами жанровая сценка. Мы смотрим на лицо молодой женщины, забавляющейся поведением домашней собачки. Дама еще не обута (и ее туфли художник помещает на первом плане), а рядом с кроватью еще стоит ночной горшок! - интимная деталь, делающая картину совершенно житейской.
А вот похожий фрагмент еще одной картины
Все эти детали… На фотографиях ночной горшок или какающая собачка могут появиться случайно, если бесцеремонно влезут в кадр со свойственной быту напористостью – на живописном полотне ничего случайного появиться не может. Их появление на картинах не просто не случайно – оно тщательно продумано и предназначено для взора внимательного зрителя. Всем понятно, что можно было дождаться, когда муха улетит, и собачку можно было нарисовать минуту спустя, и горшок, я уверена, не настаивал на своем присутствии.
Именно в этих трогательных деталях – добрая улыбка художника, его ироничный взгляд на серьезную жизнь и житейское послание потомкам: жизнь прекрасна во всех проявлениях.
