Когда я впервые увидела этот памятник, а также мемориальную доску на доме, расположенном напротив парка, я сразу обратила внимание на оригинальное имя героя, а вот его литературными произведения почему-то не заинтересовалась, предполагая, что Симкин – местный самородок, который занимался каким-то «основным» делом, отводя поэтическому творчеству часы досуга. Откуда у меня возникло такое предположение, я не знаю. Годы, очерчивающие его земной путь, свидетельствовали, что поэт прожил 73 года.
А недавно я узнала подробности, которые бегло вспоминаю теперь всякий раз, когда иду по Московской.
Имя Сэм относится к именам революционной эпохи и, по сути, являет собой аббревиатуру: социализм – экономика мира. Странно, конечно, называть свое дитя политическим лозунгом, но у родителей Виленов, Владленов и Рэмов (революция + Энгельс + Маркс) это вызывало скорее восторг, чем недоумение.
Оказалось, что поэт не был «калининградским самородком»: он родился в Оренбурге и был профессиональным литератором. Правда, сначала он закончил «рыбный институт» (институт рыбной промышленности), и лишь затем, в 37 лет – литературный. Печататься поэт начал еще в период работы на рыболовецких траулерах, хотя публиковаться ему всегда было непросто.
Его творчество было отмечено отечественными премиями, за переводы Киплинга, восточно-прусской и литовской поэзии Сэм Симкин получил международную премию, и с 2015 года одна из калининградских библиотек носит его имя. Важный момент: поэт был одним из тех, кто не только собирал, переводил и сохранял произведения кенигсбергских поэтов, но и с большим уважением относился к культуре Восточной Пруссии.
В Зеленоградске Сэм Симкин жил в летний период. Вот в этом доме:
Любил заваривать крепкий чай и сочинять стихи (каждый день – по стихотворению!), гуляя по нашему городскому парку.
Скончался поэт в декабре 2010 года от онкологического заболевания. Его дочь Марина и жена Ольга продолжают оформлять поэтическое наследие отца, периодически устраивая литературные вечера.
Конечно, было бы красиво завершить заметку о поэте его строчками, но я этого делать не буду, потому что для меня памятник стал человеком, в чем-то совершенно обычным, а в чем-то – уникальным. Вот так. Был - просто памятник. Стал - просто человек-поэт.