Вечером 4 марта прибывший из Петрограда генерал Парский телеграфировал в столицу:
«Все матросские эшелоны отправились с комиссаром Дыбенко к Гатчине… Красногвардейские части отправляю из Ямбурга вслед за матросами…больше никаких вооруженных сил под рукой у меня нет, потому снял артиллерию с позиции, отдал распоряжение отправлять остающиеся эшелоны с имуществом, сам выезжаю через четверть часа».
На следующий день прибыли подкрепления, и красноармейцы вошли в Ямбург, который немецкие войска и не думали занимать, потому что уже вступил в действие Брестский договор, и немецкие солдаты остановились на линии Псков-Нарва.
Дыбенко, оставивший Нарву, бежал со своими моряками до Самары, пока не был задержан и отдан под трибунал.
Прошло 20 лет, и позорное бегство красноармейцев в тезисах для пропагандистов было названо Сталиным «победой под Псковом и Нарвой». А ведь всего за пять лет до этой лжи на торжественном заседании, посвященном 15-летней годовщине Красной армии, Ворошилов говорил, что «приурочивание празднества годовщины РККА к 23 февраля носит довольно случайный и трудно объяснимый характер и не совпадает с историческими датами»!
Почему 23 февраля объявлялось днем рождения Красной армии, никто не знал. Да и имело ли это значение, если большинство исторических событий искажалось до наоборот?
