Разумеется, помимо этих двух систем существует еще несколько - глубоких и интересных, но сегодня - только Чехов и Станиславский.
Принципиальное отличие между ними состоит в том, что чеховская система предполагает, что актер изображает переживания героя на основе своего творческого воображения, а система Станиславского подразумевает вживание в образ с реальными переживаниями актером тех эмоций, которые заложены в роли.
Станиславский предлагает не играть роль, а жить в ней - вот откуда берет свое начало его знаменитое «не верю».
Чехов просит представить эмоцию, которая заложена в определенной сцене, и, привлекая свое воображение, изобразить результат. Сам автор считал ее более простой и удобной для актеров, поскольку при работе его методом актер с начал до конца остается объективен по отношению к создаваемому образу, и никаких «личных потуг» и «выдавливания из себя личных чувств» от него не требуется. Созерцание образа и имитация - вот, что составляет суть системы Чехова.
Станиславский был уверен, что актер обязан эти личные чувства испытать (а не сыграть!), несмотря на то, что это может быть трудно, мучительно и не столь глубоко, как предполагает образ. Его не смущало, что натуралистичность игры может привлечь внимание к недостаточности таланта или выявить нечто глубоко личное, что актеру не удалось скрыть. Глубина внутреннего перевоплощения и психологическая достоверность - вот что может помочь вытянуть роль.
На самом деле, эти две системы касаются не только создания драматургического материала. Они выходят за границы психологии актерского творчества.
В любой другой профессиональной сфере, предполагающей взаимодействие с людьми, тоже можно пойти по одному из двух путей: сначала выстроить свой образ исключительно в воображении, а затем постараться имитировать его внутренние и внешние качества (по Чехову), или всякий раз глубоко и искренне испытывать переживания, строго следуя принципу правды (по Станиславскому).
Какую систему предпочли бы вы (вне театра, разумеется)?
Станиставский
16(41.0%)
Чехов
23(59.0%)